Мисс Петтигрю живет одним днем - Страница 3

На кухне мисс Петтигрю огляделась. Здесь действительно было все необходимое, и даже больше. Облицованные плиткой стены, холодильник, электрическая духовка, наполненная до отказа кладовая, но… «О, как все неопрятно, — подумала мисс Петтигрю. — Да, здесь давно не убирались. Здесь распоряжалась какая-то… профурсетка».

Она сняла пальто, шляпку и принялась за работу. Вскоре чудесный аромат жареной ветчины, яичницы и кофе наполнил воздух. Обнаружился даже электрический тостер. Румяные тосты дополнили картину изобилия. Она вернулась в комнату.

— Все готово, мисс Лафосс.

Лицо мисс Лафосс просияло улыбкой благодарности. Ее волосы уже были приглажены щеткой, губы слегка подцвечены кармином и немного румян добавили ее лицу цветущего очарования. Она по-прежнему была облачена в свое шелковое неглиже и выглядела такой прелестной, что мисс Петтигрю невольно подумала: «Не удивительно, что Фил хотел снова затащить ее в постель», и тут же мучительно покраснела от стыда в ужасе при мысли, что подобная догадка могла коснуться ее девственного сознания. А потом… потом она подумала… мисс Лафосс… не может быть.

— Вот, — заботливо сказала мисс Лафосс. — Вы уже вся красная. Это из-за приготовления пищи у горячей плиты. Вот почему я никогда не хотела учиться этому искусству. Оно просто разрушает кожу. Мне ужасно жаль.

— Все верно, — вежливо согласилась мисс Петтигрю, — но я уже достигла возраста, когда… цвет лица не имеет значения.

— Не имеет значения?! — повторила шокированная мисс Лафосс. — Внешность всегда имеет значение.

В комнату вернулся Фил. Теперь он был полностью одет и окольцован множеством перстней с блестящими камнями. Мисс Петтигрю слегка покачала головой. «Это дурной вкус, — подумала она. — Джентльмены никогда не одевают столько колец».

— Мой нос чует запах еды, а мой желудок говорит, что уже не в силах ждать. Боже, благослови этих женщин.

Мисс Петтигрю счастливо улыбнулась.

— Надеюсь, вам понравится.

— Конечно, понравится. Наша хозяйка совершенно бесполезная девчонка. Я рад, что у нее есть такие разумные подруги.

Он дружелюбно улыбнулся, и внезапно мисс Петтигрю решительно и смело призналась себе, что он ей нравится.

«Ну и пусть, — она была шокирована своим внезапным прозрением. — Мне все равно. Пусть он не совсем… утонченный. Но он добрый. И ему все равно, что я бедна и плохо одета. Я женщина, и потому он безупречно вежлив со мной».

Возможно, это произошло просто потому, что он разительно отличался от всех прочих мужчин, которых она когда-либо встречала. Он не был джентльменом, но в его веселых шутках было нечто такое, что внезапно позволило ей чувствовать себя с ним более комфортно и уверенно, чем со всеми вежливыми и любезными мужчинами в ее жизни вместе взятыми. Мисс Лафосс обратилась к ней:

— Я поставила прибор для вас. Даже если вы успели позавтракать, чашечка кофе всегда будет кстати в такое утро.

— О! — сказала мисс Петтигрю, тронутая до глубины души. — Как… как исключительно любезно с вашей стороны.

Ей вдруг захотелось заплакать, но она сдержалась. Она решительно подняла голову и авторитетно заявила:

— Теперь вы садитесь, а я подам завтрак. Все готово.

Фил откровенно наслаждался завтраком. Он не спеша съел грейпфрут, ветчину, яичницу, тост с мармеладом, фрукты. Затем удобнее откинулся в кресле и вытащил из кармана злодейского вида сигару.

— Простите великодушно, — извинился он перед мисс Петтигрю. — У меня нет сигарет предложить вам. Все собираюсь носить их с собой, и всегда забываю.

Мисс Петтигрю вздрогнула на своем стуле и слегка порозовела от смущения. Наверное, она выглядела не такой старой, как привыкла считать, раз этот молодой человек решил, что она может курить.

— Лучше бы ты вообще не курил эту гадость, — проворчала мисс Лафосс. — Запах от них ужасный.

— Сила привычки, — виновато сказал Фил. — Я покупал их, когда не мог позволить себе настоящие сигары, а теперь вот не могу отвыкнуть.

— Ну, что ж. У каждого свой вкус, — философски согласилась мисс Лафосс.

Вся эта нежная женская воркотня не могла скрыть от мисс Петтигрю того факта, что за очаровательной улыбкой мисс Лафосс скрывается крайней степени возбуждение. Вдруг мисс Лафосс вскочила на ноги и направилась к кухне.

— Надо принести еще кофе.

Мисс Петтигрю проследила за ней глазами. Она заметила, как та остановилась в дверях кухни и попыталась привлечь ее внимание отчаянными знаками. У мисс Петтигрю никогда в жизни не было возможности проявить актерский талант, но сейчас она выдала блестящее исполнение. Она поднялась на ноги и с материнской заботой в голосе произнесла:

— Лучше я схожу сама, пока она не вылила все на себя.

На кухне мисс Лафосс в отчаянии схватила ее за руки.

— Вы должны выпроводить его. Боже мой! Что мне делать? Вы должны выпроводить его отсюда прямо сейчас. Вы сможете сделать это так, чтобы он не догадался? Я уверена, у вас получится. Пожалуйста, пожалуйста, сделайте это для меня!

Она ломала руки в отчаянии, ее прекрасное лицо совсем побелело от волнения. На кухне разыгрывалась настоящая драма. Никто не мог противостоять просьбе мисс Лафосс, не говоря уже о мисс Петтигрю с ее чувствительным сердцем. Сострадание и сочувствие придали ей сил, хотя она и понятия не имела, что здесь происходит. Тем не менее, несмотря на легкое чувство вины перед симпатичным мистером Филом, мисс Петтигрю ощущала самое приятное и острое волнение, какое ей довелось испытать в своей жизни. «Вот, — подумала мисс Петтигрю, — это настоящая жизнь. Я никогда не жала прежде».